ЗАПИСНАЯ КНИЖКА
8
1920-1921
Когда умирает маленький ребенок, земля обогащается новым скелетом.— Мать и Мир теряют — целый мир.
___
Шкуру в придачу. (Свою и чужую — в любви.) Я не из тех, к<отор>ые подписываются на журнал из-за приложения.
___
Аля — обо мне: Вы — это самый разнообразный Зоологический сад. Кажется — увидел все — и еще столько же.
___
Так, распирая ребра узкие,
Разыгрываясь в высь и в ширь,—
Расти, мое сердечко русское,
Сильномогучий богатырь!
___
Почему все радуются, когда девушка любит в первый раз — и никто, когда во второй?
___
Я не прошу ни сердечности, ни рыцарства. Мне достаточно, чтобы со мной поступали прилично.
___
218
Всякая любовь — сделка.
Шкуру — за деньги.
Шкуру — за шкуру.
Шкуру — за душу.
Когда не получаешь ни того, ни другого, ни третьего,— даже такой олух-купец как я прекращает кредит.
___
Когда я говорю: вы легкомысленны — я тоже! — я — выходит — жестоко хвастаюсь — или — клевещу на себя,
— ибо:
Другой, предупредив, что придет — не приходит, я же — и предупрежденная, что не придет — сижу и жду.
___
В<олькенш>тейн обо мне: Вы по сравнению с Валерием — подводная яма по глубине!
(Судите о Валерии! — (Беб<уто>ве)
___
Аля: Марина! Власть не должна быть веселой! А Советская власть — веселая власть, кумачная! Как в Театре,— погасят лампочки и снимут.
___
— «Марина! Преданность и предательство! Вся разница в конце!» —Пауза.— «Сначала все предатели — преданны!»
___
Я: Предел восторженности (моей! до идиотизма доходящий!): — луну звать солнышком!
___
Аля: — «М<арина>! У Вас сейчас лицо убитого льва!»
___
Зина М<илио>ти с Алей в Зоолог<ическом> саду, перед клеткой льва. Зина, серьезно: — «А лев похож на Марину Ивановну!»
___
Желаньице железное.
(для Царь-Девицы.— Хорошо?)
___
219
АВГУСТ
Цыганка — Карга! — мне:
— Твои мысли в великом расстрое… А будет тебе персидская радость…
___
На конце Новинского бульвара сейчас табор. Лежат, визжат, едят, хватают, гадают.
Недавно — на Смоленском — высокая цыганка лет 30?ти — орлиный нос и вьющиеся пряди из под платка — лицо — только профиль — медленно и нехотя расталкивая толпу — проходит. И вдруг — тяжким ударом — руку — раз на плечо какому-то парню — солдату — рязанскому, должно быть.— И тот, с испуганным смешком — пошел ведь, поплелся,— последнюю тыщенку отдаст,— он, мужик, исступленно торгующийся — и сейчас! — из-за десятки — отдаст за заведомо-брехню — которой не верит! — отдаст, п<отому> ч<то> боится, отдаст потому что она скажет: —Дай!
Это было — этот жест ее — руку на плечо! — определенно — не захват — спокойнее: вступление во владение.
___
Для простонародья цыганка — не женщина: чертовка, колдунья — чужое — так непригодное для употребления, что даже и мысли не может быть!
Так и я — несмотря ни на что!
___
Походка цыганок: подкидывают на ходу,— точно лягают — юбку. Сначала юбка, потом цыганка.
И каждый взлет юбки: Иди ты к Чорту! — Нога — юбке, юбка —встречным.
___
Femme perdue.
Ame perdue.
Ane perdu.
{Потерявшаяся женщина.
Потерявшаяся душа.
Потерявшийся осел {фр.).} (без хозяина.)
— Я.—
___
220
Когда меня бросают
я:
Плачу, как женщина.
Рукоплещу, как союзник.
Улыбаюсь, как мудрец
— и —
— поверх всего этого —
пою как птица!
___
Понимать творение — еще не значит быть творцом — только продвижение от твари к творению, ибо совершенное творение уже есть творец.
___
(Д<о> с<их> п<ор> —скоро 28 лет! — всё путаю: понимает Фауста — значит Goethe! — Понимает <не вписано.>
А вот: понимает небо — значит Бог! — Настаиваю!)
___
Всё мое отношение к людям — весь разлет моего маятника — между: желанием всё оправдать — и требованием быть во всем оправданной.
___
Я почти всегда унижена отношением к себе (не ко мне!) другого.
___
Спорный вопрос для другого — ладно, но вот для самого себя…
— Почти все таковы.
Б<ебуто>в — мне:
— «Как, Маринушка? И Царь-Девица, и Вы, а всё подсолнечное царство — туда, к Врангелю?! Словом: — «Теперь им чешутся Наяды!»
___
Бебутовский медведь:
— «В<алерий> М<ихайлович>, хотите каши?» — «Нет, Маринушка,— пускай медведь ест!»
— «В<алерий> М<ихайлович>. Вы будете спать?» — «Я — спать! Пускай медведь спит.»
Медведь еще дореволюционный — военный — фронтовой.
221
Как офицеру чего-н<и>б<удь> не хочется — сейчас на медведя: накурился — пускай медведь курит, письмо писать — пускай медведь пишет,—только вот в аттаку медведя не посылали,—сами.
А большевики сказали: — «Пускай медведь сражается!» — и заключили Брестский мир.
Бебутов — чтобы сказать, что много путешествовал:
— «Я солю свою пищу на всех концах земли!»
___
Аля: — «М<арина>! Рыба от человека — прячется в воду, змея — прячется в землю, птица прячется в небо… А человек…»
Я: — «А человек от человека — в человека!»
___
— Самая старая из старух входит: — Н<иколай> В<ышеславцев>. Глаза двух других яростно и откровенно (старшая — с оттенком одобрения, младшая — снисхождения) впиваются мне в лицо.— Подымаю брови.— Закуриваю.— Входит.— Здороваюсь сурово, всем героизмом заставляя себя взглянуть ему в глаза.— Небрит.— Лицо сине-розовое.— Нос еще острей.— Садится возле меня.— Предлагает папиросу. (Раньше не было,— радуюсь.) — и — сразу, без обиняков — и без обращения: — «А как это у Вас —до: «получкой»? — «Утомлено».— «Не понимаю смысла. Я думал — ошибка.» Я, с добротой, чуть извиняясь: — «А вот видите, когда так много-много получаешь — целый день — понимаете? — ведь устанешь, да? — Захочется даром дать,— да? — По крайней мере, у меня,— хоть я» — глубоко задумываюсь… — «никогда много не получала.— Ни-че-го.» — «Гм… Вы так думаете? Но Вы свое… своеобразное чувство переносите на уличную (брезгливо) девчонку».— «О, здесь мы все равны.» — «Не согласен.»
Закуривает вторично. Мне не предлагает. Я, слегка обиженная, ухожу на кухню — ставить самовар. Чай без всего — ни-че-го. Пьем. Он пьет три — раз за разом — чашки, чай полезен для желудка, лицо осоловелой рыбы. Напившись — быстро (как от сахарина) встает и каррьером — каррьером вокруг стола — прощаться.
<Далее две страницы не заполнены.>
Август
Женщина, которая поэт, встречая мужчину бросает писать стихи и начинает целоваться.
222
Поэт, который — женщина, встречая мужчину продолжает писать стихи и начинает целоваться, занятие — которое — впрочем скоро бросает.
___
Аля: — Господи! Совсем как один из поэтов коммунистических, дворцовых!*
…И Шер-Хан ходил взад и вперед,
(Джунгли.)
___
Всё, что не подвиг — подлость.
— теперь:
Всё, что не подлость — подвиг.
— скоро будет: —
не всё, что подвиг — подлость.
___
Димитрий первый в России короновал женщину.
___
(Сентябрь — пишу 1 сцену Димитрия, пропадаю от скуки с В<олькенш>тейном.— Не записываю.)
___
НОЯБРЬ
(Встреча с Ланном.)
Ланн: — «Ах, ваша подлая цветаевская порода! Сами же ложитесь под ноги, а потом — когда вас топчут — вы недовольны!»
___
— «Вам нужно верить — и нельзя верить.»
___
Надпись на Белую Стаю Ахматовой:
Свистни — и я безоглядно побегу.— Помните? —Я помню Ваш голос.
Жду — льда и ветра — слова: Люблю. (ненаписанное стихотворение, ибо не могу так писать о столпотворении с Мариной в заглавной роли.)
По чести — жду этих слов не к себе, а «брошенных в небо» или (что лучше) — в чрево себе — Марине. Оно не оплодотворит — упадет готовым плодом. И пойдут от него богатыри — сыны Марины.
___
223
По человечьи, по душе теплыми человечьими живыми руками холить душу — это Вы в силе делать, Марина,— делать и не делать.
Я был в Ваших руках, с далекой колыбели, и Вы у меня качались в руках; и на концах пальцев остался след и радость от баюканья Вас в бессонные ночи с Вами и со своим сознанием бессилия забыть эти ночи.
Евгений Ланн.
___
Конец «Роланда»:
Мречат у врат огни.
Тихо к Восходу лечь.
Боже Святой!
Храни —
Руку и меч!
Конец Роланда (ланновского) лучшая для меня молитва о поле битвы и на поле битвы.
___
Ко мне: — «да ведь Вы же — Душа, чистейшей воды — Психея…»
и — ласково:
— Психеюшка!
___
Голос его: надтреснутая нежность.
___
Как хорошо по немецки: Lebenskunstler — и Lebenskampfer. {Жизнетворец — Жизнеборец (нем.).} — Первые реже.
___
Отрывки из писем к Ланну:
Из записной книжки: — переписываемся с Ланном на каком-то вечере поэтов:
Я: «Я из за Вас — путем таскания по лекциям — еще стану образованным человеком!»
Ланн: — Своей фразой {Мне — после 2?ой бессонной ночи: — «Вам непременно нужно, чтобы от человека после Вас осталась пустая кожа на кресте, а рядом мешок с костями.» — Мне-то!!! (Примечание М. Цветаевой.)} я поставил себе проблему, к<отор>ую вчера еще решить не мог.
224
Я: — Говорит, очевидно, о себе, о какой-то своей заботе. Но, раз говорит «фразой» — стало быть произнес ее, и я слышала. А я слышала только одну, перекричавшую — перегремевшую! — все.
Очевидно, думаем о разном.
Ланн: — Когда из себя даешь много, слишком много боли и крови,— печально слышать, что одна фраза перекричала все.— Я всегда затыкаю себе рот, если случайно бросаю «фразу» (к<отор>ая требует еще и еще «фраз») когда я вижу, что эта «фраза» дает тяжелый эффект. Не люблю я продолжать фразы объяснениями — я жду когда в себе искуплю ту боль, к<отор>ую дала эта фраза тому, кто ее слышал.
Теперь я искупаю.
Я: — «Как Вы меня еще не знаете! — Дома у меня есть к Вам письмо,— увидите. Я для того, чтобы удержать в себе человека, все рёбра себе обломаю,— только чтобы он был прав, а не я!»
Ланн: Когда я забываюсь — я говорю на своем жаргоне и забываю, что на жаргоне говорить нельзя. А потому не я прав, а Вы.
___
Я: — Неудержимые собеседники!
___
Кусочек письма:
Дружочек! — Только что расстались с Вами, на щеке всё еще чувство Вашей куртки.— Хочу быть с Вами и должна быть с Вами,— я сейчас обокрадена — Вы бы лежали и спали, я бы сидела и смотрела, я люблю Вас больше себя, мне совсем не нужно (до страсти нужно!) всё время говорить с Вами, я безумно боюсь Вашей усталости,— о, Ваше личико нежное, изломанные брови, кусочек уха под волосами, впадина щеки! — Пишу и уже чувствую теплую черноту Ваших волос под губами, на всем лице! — Я бы просто сидела рядом, Вы бы спали.— Ваши кверху заломленные руки! — Но Вы бы не заламывали рук, я бы упорно загоняла бы их под плэд.— Знаете, как я сижу? — Правая рука за Вашей спиной, левая у Вас под головой, тихонько и бережно соединяю обе.— Чувствую боком милый остов Вашего тела, такого пронзительного сквозь толщу всех плэдов и шуб! — Когда Вы, в первый раз после меня, ляжете ночью, почувствуйте, пожалуйста, меня возле себя,— я забыла, что лоб мой — на Вашем.
Обожаю Ваш лоб.
___
225
Вынула сейчас Вашу цепочку и поцеловала,— мне еще никто никогда не дарил цепочки — и как хорошо, что внутри, не на показ, так близко от души!
Вспомните меня — живую! — как я сидела возле Вас (и еще буду сидеть!) — обняв — и не обняв — слушая — любуясь — отстраняясь, чтобы лучше любоваться — вспомните меня!
___
